Белая ворона

 

    Ворона всегда чёрная. Это всем известно. Так уж от природы положено. И если увидят, что она другого цвета, то ни за что не признают: как это так – ворона и не чёрная? Этого быть не может и не должно быть! Но бывает, хотя и редко.

   Одна ворона была от рождения чёрная, как все. У неё было много друзей среди ворон, жила она обычной вороньей жизнью и даже не задумывалась какого она цвета. Ясно, что чёрного, что за глупый вопрос?!

   Но однажды случилось с ней несчастье: попала она под какой-то ядовитый дождь, и её чёрные, как уголь, перья выцвели и стали белыми, как снег.

   Увидела она себя и сначала растерялась: "Что же это такое со мной приключилось? Уж не заболела ли я? Вроде бы нет: всё у меня осталось прежним, только цвет изменился". Она немного успокоилась, как вдруг подумала о том, что воронья стая может её в таком виде не признать. Да она бы и сама ни за что не признала, если бы не с ней это случилось. В конце концов, она решила, что всё им объяснит, все, конечно, поймут, на этом дело и кончится. А уж сама она как-нибудь привыкнет, тем более что белый цвет в полёте ей совсем не мешает.

   «Я-то знаю, что я ворона, а если кто не поймёт, то это уж меня не касается» - думала она.

   Но всё оказалось не так просто. Когда она прилетела к своей стае и уселась на дереве, где они обычно собирались, то её никто не узнал, а все дружно и воинственно закаркали: «Убирайся отсюда – это наше дерево!»

- Неужели никто из вас не узнает меня, - спросила ворона, - я же всегда жила в нашей стае. Я ворона, такая же, как вы.

- Ты обманщица, - ответили ей, - белых ворон на свете не бывает, уж мы-то точно знаем.

- Но со мной случилась беда,  вот я и побелела, - сказала ворона, - это с каждым может быть.

- Хватит нам голову дурить, - ответила стая, - мы тебя не знаем, и знать не хотим, ты не нашего роду-племени.

   В это время один старый ворон каркнул: «Подождите! Я вспоминаю, правда, это давно было, такой же случай».

- Ты живёшь триста лет, - набросилась на него стая, -  у тебя уже всё в голове перепуталось. Что ты можешь помнить о белых воронах? Какие-нибудь старые сказки, которым никто теперь не верит. Улетай к своим, - заявили они вороне.

- Но у меня, кроме вас, никого больше нет на всём белом свете, - сказала ворона. - Куда же мне лететь?

- Это уж твоё дело, - ответили они, - разбирайся сама, а у нас и своих забот хватает. Мы чужих не пускаем, у нашей стаи такой закон, - и набросились на неё.

- Но я же была чёрной, как вы, - отбивалась ворона.

- Этого мы не знаем, - кричала стая, - мы видим какую-то неизвестную птицу! Станешь снова нормальной вороной,  тогда прилетай обратно, милости просим.

- Эх, вы, - вздохнула ворона, - а ещё говорится, что ворон ворону глаз не выклюет.

   Делать было нечего. Вспорхнула ворона с ветки, чтобы стая не заклевала,  и полетела, куда глаза глядят. Летит и думает, как же ей теперь одной жить: «Раньше я была, как все, и даже не задумывалась об этом, что другие делали, то и я, а теперь всё самой решать надо. А ведь мы, вороны, долго живём, говорят, триста лет. Трудно будет одной такую жизнь прожить. От своих я отбилась, может быть, мне поискать новых друзей среди других птиц?»

   Увидела она голубятню, а над ней стая белых голубей. Опустилась на голубятню, и вся стая, как по команде, стала над ней кружиться, крыльями хлопать и громко и сердито гулить: «Ты кто такая? Зачем к нам прилетела?»

   - Я ворона, - ответила она.

   - Ты врёшь, - гулят они, - нам отлично известно, что вороны всегда чёрные.

   - Но бывает такое, - ответила она, - что и ворона меняет цвет. Всё в жизни бывает.

   - Ну, и лети в свою стаю, - загулили голуби, - мы с воронами не дружим.

   - Они прогнали меня, - сказала ворона, - потому что я побелела.

   - А мы тебя прогоняем,  потому что вообще неизвестно что ты за  птица, - гулили голуби.

   - Но мы можем познакомиться, - сказала ворона, - и даже подружиться и жить вместе.

   - Зачем нам это? – ответили голуби. – Птиц много, но все держаться своей стаи. Ищи и ты свою, где живут белые вороны.

   - Но они же не живут стаями. Я только одна такая, – сказала ворона.

   - Это уж твое дело, - ответили голуби, - нас оно не касается. Прощай!

   Она ещё хотела с ними поговорить, но голуби захлопали крыльями и загулили так громко, что её никто уже не слышал. Взмахнула она белыми крыльями и полетела в чистое небо. Одна-одинёшенька.

   Много ещё встретила она разных стай и со многими хотела подружиться, но никто не захотел пустить её к себе. Пришлось жить одной. Времени свободного было много, и она думала: «Получается, что моя судьба зависит от цвета, только он и разделяет меня со всеми. Но ведь я же не виновата в этом: не сама же я взяла да и перекрасилась. Мне бы такая глупость и в голову никогда придти не могла! Но и птиц тоже можно понять: они белых ворон никогда не видели и поэтому боятся. У каждой стаи свой закон. Тут ничего не поделаешь. Нужно учиться жить по-новому – одной».

   А время уже подходило к зиме. Корма в лесу и полях становилось всё меньше и меньше, и ворона подлетала к городу всё ближе и ближе, и, в конце концов, поселилась в городском парке, в котором работал цирк. Однажды, спасаясь от холодов и в поисках пищи, залетела она туда и стала летать над ареной, пока не упала в мягкие опилки. Представление уже давно закончилось, и публики не было. Ворону увидел сын клоуна и принёс птицу отцу: «Папа, смотри – белая ворона! Я никогда не видел таких!»  Клоун очень обрадовался и сказал: «Это же наш товарищ: на нас тоже все пальцем показывают и смеются. Нужно её приручить и придумать номер».

    И они стали подкармливать ворону. Сначала она их боялась – какие-то странные существа: на птиц вовсе и не похожи, не летают,  а только ходят на двух ногах и руками размахивают. И говорят тоже как-то непривычно: не каркают, не чирикают. Но вскоре она к ним привыкла, стала брать еду и даже разрешала себя погладить. А потом клоун сделал с ней новый номер, который так и назывался – «Белая ворона».

   Он выходил на арену с большой почтовой сумкой, ворона сидела на плече, а сын крутил шарманку.

   - Уважаемая публика, - говорил клоун, - если кто-то хочет изменить свою судьбу, то лучше всех ему сможет помочь белая ворона, которая в этом прекрасно разбирается. Письма с доставкой, платит, кто сколько пожелает. Не провороньте свой шанс!

   Он вынимал  письма и, по просьбе зрителей, ворона сама выбирала одно из них и несла в клюве прямо на место. За это ей давали монетку и, зажав её в клюве, она возвращалась обратно и опускала её в банку. Все письма были весёлыми, предсказания интересными и зрители не скупились. Неизвестно решался ли кто-нибудь последовать их совету, но все были очень довольны, а банка полна монеток.

   Последнее письмо клоун торжественно вскрывал сам и читал вслух: «Если хочешь изменить судьбу, то проснись утром пораньше, сделай зарядку, почисти зубы, умойся, вытрись полотенцем насухо, причешись гребешком, посмотри на себя в зеркало и громко скажи вслух: «Какой-то я сегодня особенный, не такой, как всегда!» А потом подумай: чем же ты не такой, в чём ты особенный. И когда поймешь, сразу начинай действовать по-новому. Удачи!»

   Это письмо он не только читал, но и смешно показывал, как всё нужно делать. А в конце он всегда крутил тройное сальто. Публика смеялась и дружно хлопала артистам.

   Так ворона осталась жить в цирке. Ей там очень понравилось. Возвращаясь после своего номера на плечо клоуна, она часто думала: «А ведь я могла бы всю жизнь прокаркать вместе со стаей и никогда не узнать этого чудесного мира, в котором все аплодируют белой вороне!»